Накануне Всемирного дня борьбы со СПИДом DW выясняла, как устроена система профилактики и лечения ВИЧ в России. Оказалось, что жить с ВИЧ в РФ можно, но об этом мало кто знает.
«Мы встречались пять месяцев и однажды перестали пользоваться презервативами — мол, мы же друг другу доверяем. А через полгода началась «острая стадия» в ее классической форме». Кириллу Барскому тогда было 18 лет. У него началась ангина, которая не проходила несколько недель, тело покрылось сыпью, воспалились лимфоузлы, Кирилл потерял больше 6 килограммов и так сильно потел по ночам, что приходилось менять 2-3 полотенца за ночь. «Мой районный терапевт не понимала, что происходит, — вспоминает он. — Я выглядел настолько милым мальчиком, что ей и в голову не могло прийти, что я вообще живу половой жизнью, тем более гомосексуальной».
Жить можно
Когда Кирилл наконец узнал о своем диагнозе, он за три месяца прошел все стадии его осознания. «Как по учебнику. Отрицание, злость, попытка торговаться с судьбой, депрессия, принятие», — спокойно перечисляет молодой человек, как будто рассказывает не о себе, а о ком-то другом. Это не удивительно — сейчас Кирилл работает на добровольных началах в социальном центре фонда «Шаги», через который прошло немало людей с похожими историями. «В наши группы взаимопомощи каждую неделю приходят 5-6 «новеньких». Если вы не в курсе, у нас в стране эпидемия», — отмечает Кирилл.
Только спустя семь месяцев после постановки диагноза молодой человек встал на учет в Московский центр по борьбе со СПИДом. К этому моменту его иммунитет был на грани: «Я поднялся на второй этаж и понял, что запыхался. В норме у человека от 600 до 1200 иммунных клеток, а у меня было к тому моменту 160. Еще сотню срезать — и был бы СПИД». К счастью, Кирилл вовремя начал получать антиретровирусную терапию и сейчас, спустя 4 года, он прекрасно себя чувствует и великолепно выглядит.
«Почему-то многие в России считают, что ВИЧ — это смертный приговор, а антиретровирусные препараты страшно дорогие, и вообще они где-то в Америке. На самом деле, лечение в России не так уж плохо поставлено», — отмечает Кирилл. По его словам, помощь доступна, просто об этом мало кто знает: «Все лекарства получаешь бесплатно, в поликлиниках проходишь без очереди. А районные терапевты даже радуются, когда к ним приходит ВИЧ-положительный, потому что за это они получают 25-процентную надбавку».
Проблема в том, что больные плохо знают о своих правах: «Если какой-нибудь врач устроит истерику, отказываясь принимать ВИЧ-положительного пациента, нужно идти к руководству. И грозить судом, потому что главврач в этой ситуации проиграет».
60 тысяч в год
Тем не менее, количество выявленных носителей вируса в России растет. По последним данным Роспотребнадзора, распространенность инфекции составляет 550 случаев на 100 тысяч человек. «С 1987 года в России официально зарегистрировано 860 тысяч носителей, — рассказал DW председатель Всероссийского объединения людей, живущих с ВИЧ, Игорь Пчелин. — И каждый год выявляется около 60 тысяч новых случаев». Для сравнения: по данным Немецкой организации помощи больным СПИДом Deutsche AIDS-Hilfe (DAH), в 2013 году в Германии было зарегистрировано 3200 новых ВИЧ-инфицированных, всего же в стране с 80-миллионным населением зарегистрировано около 80 тысяч носителей вируса.
По словам Пчелина, за период с 1987 года около 130-140 тысяч российских граждан умерли от последствий ВИЧ-инфекции. Правда, большая часть этих смертей приходится на девяностые. Сейчас, чтобы умереть от СПИДа в России, нужно очень постараться, утверждает Кирилл Барский. «Главная проблема — это мотивировать человека как можно скорее дойти до ближайшего СПИД-центра, — говорит волонтер. — Одни не делают этого из страха и психологического сопротивления. У других физически нет такой возможности, потому что они живут в одном городе, а прописаны в другом». Хотя и эта проблема решается — лекарства можно получать и по доверенности, добавляет Барский.
Если раньше большая часть носителей ВИЧ в России заражались инъекционным путем, то сейчас главный путь распространения заболевания — половой, отмечает Игорь Пчелин. «Эта тенденция появилась где-то 4 года назад. В некоторых регионах инъекционный путь по-прежнему широко распространен — это, например, Оренбургская, Челябинская области, Красноярский край. Но в большинстве городов наблюдается сдвиг в сторону полового пути передачи инфекции. В Москве и Санкт-Петербурге это более 50 процентов заразившихся».
Уязвимые группы
Распространение заболевания в России связано, прежде всего, с отсутствием программ профилактики на федеральном уровне, считает председатель Всероссийского объединения людей, живущих с ВИЧ, Игорь Пчелин. А профилактика — это гораздо шире, чем просто расклейка плакатов об опасности СПИДа. «Нужно направленно работать с группами риска», — утверждает эксперт. Это потребители инъекционных наркотиков, секс-работницы, женщины и мужчины, практикующие секс с мужчинами (в эту группу, по словам Кирилла Барского, входят не только гомосексуалы, но и заключенные, бисексуалы и так далее). «Но, чтобы работать с уязвимыми группами, нужно признать их существование, — отмечает Кирилл. — А у нас государство ведет себя так, как будто у нас нет ни геев, ни наркомании, ни проституции».
Для полноценной профилактической работы нужно, чтобы человек из группы риска попадал в систему, где работают специалисты разного профиля — психологи, медики, социальные работники, считает руководитель программ профилактики социально значимых заболеваний «Российской наркологической лиги» Алина Максимовская: «Недостаточно пообщаться с человеком одну минуту, вручив ему стерильный шприц». По ее мнению, ответственность за создание такой системы лежит на государстве: «Люди, с которыми мы работаем, имеют право на устойчивый сервис, а гранты и программы негосударственных организаций появляются и исчезают».
СПИД-диссиденты
Отдельный фактор, влияющий на легкомысленное отношение граждан РФ к ВИЧ и СПИДу — это так называемые «СПИД-диссиденты», утверждающие, что СПИД — это заговор фармкомпаний, а вирус ВИЧ сам по себе не опасен. По словам Пчелина, эти воззрения уже стали реально разрушительными для общества. Действительно, стоит набрать в русскоязычном интернете что-то вроде «СПИДа нет», и попадаешь на десятки сайтов с псевдонаучными рассуждения о том, что ВИЧ не приводит к СПИДу, а фармкомпании «промывают людям мозги».
«Вот это действительно «чума двадцать первого века»! — восклицает Кирилл Барский. — В Европе такие утверждения уже давно воспринимаются как маргинальные, ведь СПИД хорошо изучен. А в России они очень популярны». По словам Игоря Пчелина, из-за «диссидетских» воззрений многие зараженные женщины в России, например, отказываются от антиретровирусной терапии во время беременности, от чего у них рождаются инфицированные дети.
«В 2012 году у нас в стране практически не было ВИЧ-положительных новорожденных — если женщина на протяжении всей беременности принимает антиретровирусные препараты, шансы заразить ребенка близки к нулю,» — говорит Барский. А сейчас их число снова растет, причем женщины отказываются давать ребенку препараты и после рождения. И виной тому — недостаточная информированность, отмечает Барский.
Художники против СПИДа
В Бонне состоялся аукцион «Художники против СПИДа». Вырученные средства пойдут на помощь ВИЧ-инфицированным.
